[Besessenheit]

Я решила, что мне надо записать это хотя бы для себя, чтобы просто никогда-никогда не забыть.
Не смогу теперь разговаривать неделю, наверное, а в ушах звенит до сих пор.

4 мая 2012, клуб Репаблик, Animal Джаz.

Все мое любимое, все самое-самое.
Все самое мое, с такой болью выстраданное в прошлом, я до сих пор знаю все слова из каждого трека.
Я неслась на этот концерт чуть ли не как на пожар, на последний пожар в своей жизни - и вот внезапно я в первом ряду, прямо напротив стойки микрофона.
Задержали как всегда на сорок минут.
Внезапно даже автограф-сессия до концерта, со всеми участниками, кроме вокалиста, мне вдруг так смешно, я их в лицо даже не знала всегда, не то, что по именам, несмотря на то, что столько лет уже слушаю.) А тут вот они - хорошие, приветливые, спрашивают, как зовут, даже плакатик свой дали. Приятно, хоть и не знаю, зачем мне это.
Это был концерт максимум. Максимум эмоций, максимум звука, максимум голоса, максимум моих сил, максимум близости, максимум боли и глаз. Максимум всего.
Уже с самого начала любимые песни, или это просто я ТАК сильно люблю каждую? Меня даже не очень толкают поначалу, я лишь боюсь, что получу стойкой по носу, потому что сцена мне по грудь и потому что он ею размахивает, как ненормальный.)
Я пою в полный голос и, к счастью, не слышу себя. Я кричу. Мне кажется, что на "Космосе" мои легкие, мое глупое вымученное сердце вырвутся наружу через горло.
А потом... Потом мне хочется двигаться, нечеловечески двигаться, изгибаясь немыслимыми изящными углами, я вытягиваю руки, я вижу свои тонкие-тонкие пальцы на фоне дыма, зеленого, синего, красного, он так негромко и мелодично поет... Я тяну руки просто в дым, в туман, касаюсь его кончиками пальцев, закрываю глаза. Мир исчезает, лишь завороженно слушаю музыку, чувствую грудью, как чуть вибрирует сцена, вдыхаю туман глубже, он концентрирует внутри напряжением. Мне так хорошо сейчас. Протяни ладони и ты коснешься неба.
Я открываю глаза и вижу, что он тянет ко мне руки, не отрываясь смотрит, медленно опускаясь с высоты своего роста, ко мне вниз, ниже, еще ниже, вот уже прикасается, обхватывая пальцами мои пальцы, еще вниз вниз, - и прислоняется лбом к моему лбу. И кончиком носа.
Секундный испуг.

Я перестаю дышать.
Фетиш. Такой момент, что всегда коллапс. Соприкоснуться лбами. Все, кто меня знают более-менее близко, в курсе, что достаточно прислониться своим лбом к моему и теряю волю, я не могу ни в чем отказать, на все соглашаюсь, в общем, из меня в этот момент можно вить толстенные веревки.
А тут так делает он. Я не могла даже мечтать о чем-то подобном. Да и не думала, зачем.
Руки теплые. А лоб холодный.
Мне кажется, что он не настоящий. Не отпускает. Вдруг он сон? Я сжимаю крепче свои (его?) пальцы и чувствую ответное пожатие, которое тут же прекращается.
Оцепенение спало.

Он много говорит, контактирует с залом, говорит о нас, о себе и о том, что до сих пор не может изменить себя внутри. Я чувствую некое единение и тепло улыбаюсь вверх и готова поклясться, что получила улыбку в ответ.
Мне хочется верить, что он был искренен. Чтобы был настоящий, а не выдуманный им самим образ для публики.
Он так выкладывается, прыгает, поет, скулит, он выворачивает себя наизнанку. Посмотри - вот он - оголенные провода из глубины души, чистые настоящие концентрированные эмоции и боль, яркая боль, он поет "Думать дважды" и его скручивает напополам от этой боли, ему плохо, гитарист несколько раз подходит и ободряюще гладит его по плечу. Я держу глаза широко открытыми.
Потом в конце он еще говорит: "Некоторые думают, что группа Энимал Джаз дает концерты всегда в бухом состоянии. Но я вам скажу, будьте уверены - скакать по сцене и петь не переставая почти два часа бухим невозможно." И это приятно порадовало, потому что правда, и за те секунды, когда так запредельно близко, ни миллиграмма запаха.

Спасибо. Спасибо за этот максимальный предел.
Я хочу еще.